С 18 февраля Ленинградский районный суд рассматривает уголовное дело в отношении директора Калининградского областного музыкального колледжа им. С. В. Рахманинова Светланы Грибовской, которая обвиняется в превышении должностных полномочий с причинением тяжких последствий (п. «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ).

В декабре 2014 года руководитель образовательного учреждения заключила с калининградской коммерческой фирмой ООО «Каре-Балт» контракт, по условиям которого до 15 августа 2016 года компания должна была поставить в колледж оргáн стоимостью 63 млн руб. "Дворник" подробно рассказывал об этой истории - "Орган, которого нет" - №15 (1070) от 25 апреля 2017 года. 

Несмотря на то что музыкальный инструмент в учреждение поставлен не был, с 2015 по 2016 год Светлана Грибовская подписывала акты якобы выполненных работ о приобретении и поставке частей органа. Кроме того, она распорядилась оплатить работы, которые не были выполнены в действительности.

Общая сумма средств, на которые были подписаны акты, составила 24 млн руб. Обвинение полагает, что указанные средства были похищены (деньги на реконструкцию образовательного учреждения выделялись в рамках федеральной целевой программы). Контракт с компанией «Каре-Балт» был расторгнут в ноябре 2016 года, когда график выполнения работ затянулся более чем на год, а готовность объекта не превышала 50 %.

В настоящий момент ущерб бюджету не возмещен. Светлана Грибовская в ходе расследования свою вину не признала. Представители творческой интеллигенции Калининграда собирали подписи в поддержку директора музыкального колледжа. Рассказываем, как проходили судебные заседания. 

Ввели в заблуждение?

18 февраля обвинительное заключение по данному уголовному делу было зачитано прокуратурой. Через два дня, 20 февраля, в Ленинградском районном суде состоялось заседание, на которое для дачи показаний были приглашены свидетели. Поддержать директора пришли и ее коллеги. «Я четверых директоров пережила. Это честнейший, один из самых порядочных. Обидно», — вздыхает одна из преподавателей колледжа, явившихся на заседание. «Все педагоги наши собрались», — добавляет она.

Первым в зал суда вызвали начальника отдела строительного контроля ГКУ «Региональное управление заказчика капитального строительства» Виталия Шумейко. Он сообщил, что в сентябре 2016 года региональные власти назначили организацию вести строительный контроль в музыкальном колледже, который на тот момент находился в стадии реконструкции. «Там был свой строительный контроль, который мы должны были заменить. Мы вышли на объект, получили проектно-сметную документацию и акты выполненных работ, сравнили с тем, что там имеется по факту», — пояснил он.

Виталий Шумейко отметил, что в представленных им актах выполненных работ была указана оплата 30 % от всей стоимости органа. Исходя из документов, часть органа — «0,4 штуки» — должны были поставить на объект, однако в действительности ни инструмента, ни его частей в здании представители РУЗКС не обнаружили.

Отвечая на вопросы адвоката, он сообщил, что вся контрольная документация подписывается в определенной последовательности. Сначала это делает подрядчик (фирма «Каре-Балт»), затем — представитель технадзора (Научно-производственный центр по охране памятников истории и культуры). Последним акты заверяет заказчик (колледж). Начальник отдела добавил, что обследовать объект на предмет недоработок сама директор колледжа не обязана: достаточно назначить сотрудников, обладающих какими-либо техническими навыками. При этом основной надзор за происходящим на объекте выполняет НПЦ. Именно специалисты центра должны проверить степень выполнения объема работ.

«С точки зрения ситуации сложившейся, конечно, нельзя было подписывать этот документ. Все нюансы и детали, которые были в 2015 году, я не знаю. Поэтому я и говорю, что подписывать их нельзя было. <...> Может быть, есть какие-то моменты технические, которые ни директор колледжа, ни технический персонал колледжа просто не могут знать, и здесь ситуация не такая, какая есть», — предположил Шумейко.

Он отметил, что заказчик правомочен не подписывать документацию, если в работе подрядчика выявлены недостатки.

«Возможно в тот момент, когда ей предъявляли КС-2 и КС-3 (акты о приемке выполненных работ. — Прим. ред.), ее просто ввели в заблуждение, и здесь директор не виновата. Подписывать-то, конечно, нельзя: органа нет на объекте, как же можно подписывать? Но сама суть, почему так произошло, — это совсем другой вопрос», — подчеркнул начальник отдела строительного контроля.

Второй свидетель, представитель РУЗКС Александр Корнилов также заявил, что на момент проведения проверки органа на объекте он не видел. «По объемам могу ответить, что в КС-2 было “закрыто” 0,4 органа. Я предполагаю, что это подразумевает часть органа. Единицей измерения была единица. Почему была “закрыта” только часть органа — не имею понятия», — пожал плечами он.

«Вправе ли была Грибовская подписывать документ при условии, что орган и его часть отсутствует на объекте?» — спросил его адвокат Светланы Грибовской.

«Если директор знал, что органа нет на объекте, он не должен был подписывать. Если знал», — подчеркнул Корнилов.

Ведущий инженер по надзору за строительством РУЗКС Олег Зимин сообщил, что во время осмотра объекта Светлана Грибовская не присутствовала. Вместо нее заказчика представлял сотрудник, заведующий хозяйственной частью.

«У нас до 2016 года не было приказа на осуществление строительного контроля. Насколько я понимаю, был объект, который завис. Грубо говоря, стройка зависла. То есть она не выполнялась, и министерство на основании этого создало комиссию, чтобы определить, какие работы выполнены, какое оборудование поставлено, сравнить оборудование, которое у нас прошло оплату, и оборудование, которое фактически стоит», — рассказал Зимин в ходе дачи показаний.

Заместитель директора колледжа по финансовой работе Татьяна Курчина на вопрос о том, был или не был в действительности поставлен орган, ответить затруднилась.

Однако она заявила, что инструмент не стоял на учете. «Контракт не был закрыт, и в контракте в техзадании стояло требование — поставка органа», — добавила она, отметив, что денежные средства были переведены «Каре-Балт» после того, как заявку и первичные документы проверило казначейство.

Курчина подтвердила, что в колледже проходили совещания, в ходе которых частично обсуждалась судьба органа. В частности, было сказано, что установка и приобретение этого инструмента — сложный и дорогостоящий процесс, «связанный с большой подготовительной работой».

«Кто-нибудь из членов совещания оказывал давление на Грибовскую по оплате?» — спросила ее прокурор.

«Я такого не слышала. Единственное, если счета предъявлены на оплату, КС-2 и КС-3 нам подрядчик подписал и НПЦ завизировал, то просили не задерживать оплату. Нас просили, чтобы мы быстрее обрабатывали», — ответила замдиректора колледжа. «Был почти последний казначейский день, и я захотела уточнить по поводу этого платежа, потому что я не была уверена, успеем ли мы эту заявку провести. <...> И я уточнила у представителя минстроя Елены Каржавых, проводить нам этот платеж или нет», — также добавила она. Замдиректора сообщила, что из 24 млн руб. компании «Каре-Балт» было переведено около 16 млн руб. (минус 30 % аванса).

«Что бы произошло, если бы вы не провели эти деньги в конце года?» — поинтересовалась судья Нина Муценберг.

«Ну, провели б тогда в январе. <...> Исполнение больше было бы по контракту, у меня “повисла” бы кредиторская задолженность на конец финансового года. Неисполненные обязательства. <...> Обычно в бюджете отношение к кредиторской задолженности очень негативное, поэтому я старалась все счета, которые подходят, оплатить, чтобы у меня на конец года были исполнены все обязательства», — пояснила Татьяна Курчина.

«А вот если бы вы отказались проводить эту проводку, что бы было?» — повторила вопрос судья.

Замявшись, заместитель директора ответила, что не знает. «Ну, во всяком случае, вот она бы тут не была. Это однозначно. В том числе и она бы здесь не была. Вы — ее помощник», — подчеркнула судья, указывая на Светлану Грибовскую. В зале на некоторое время повисло молчание.

«Вот такова штучка, неприятная для вас. Это не юриспруденция, вам никто не может предъявить обвинение в том, что вы совершили уголовно-наказуемое преступление. Но другие нормы тоже должны действовать», — подытожила судья, уточнив, что имеет в виду нравственный аспект ситуации.

«Первые этапы не предвещали ничего плохого»

На следующем судебном заседании допросили главу Калининграда Алексея Силанова. Он в этот период занимал должность вице-премьера областного правительства и курировал социальный сектор (в сентябре 2016 года он был избран депутатом Государственной Думы).

На судебном процессе глава города заявил, что с директором музколледжа его связывают «служебные» отношения и никакого неприязненного отношения к Грибовской у него нет.

Как рассказал на судебном процессе глава города, мероприятия по реконструкции колледжа им. Рахманинова были запланированы в рамках Федеральной целевой программы. В декабре 2014 года областное конкурсное агентство провело соответствующие торги. Подрядчиком была выбрана калининградская компания «Каре-Балт». По всем объектам ФЦП в то время предусматривалось 30%-ное авансирование. «Поэтому в декабре все расчеты были проведены...», — рассказал бывший вице-премьер. Как чиновник он принимал участие в выездных совещаниях на строительной площадке.

Начались работы, по словам Силанова, «весьма активно». «Но, к сожалению, во время работ было очень много проблем, связанных с проектно-сметной документацией, где нужно было принимать инженерно-технические решения. Поэтому темпы работ стали снижаться. Но работы продолжались в рамках того авансирования, которое было произведено», — рассказал Силанов.

Что касается приобретения органа, то Силанов объяснил, что в тот момент обсуждалось, какой марки должен быть музыкальный инструмент и что у специалистов по этому поводу были «весьма разные» мнения.

«Первые этапы не предвещали ничего такого плохого, что могло бы быть. В определенной степени была надежда, что тот объем обязательств, который взял подрядчик, будет выполнен», — отметил Алексей Силанов.

Бывший вице-премьер подтвердил, что все платежные документы подписывала руководитель музколледжа. В то же время он считает, что это делалось по согласованию с региональным министерством правительства.

На вопрос, мог ли кто-то из чиновников областного правительства дать Светлане Грибовской указание подписать акты, хотя подрядчик не выполнил полностью свои работы, Силанов ответил: «Я этого утверждать не могу», — добавив, что, по его мнению, Грибовская — «честный и порядочный человек».

«Даже если и такое звучало, то она это делала, потому что не могла предположить, что кто-то может поступить по-другому. То есть в ее умыслах, как в умыслах порядочного руководителя, было только одно желание — быстрее завершить ремонтные работы в колледже», — предположил он.

Впоследствии, как вспоминал Силанов, в областном правительстве произошло перераспределение полномочий. Сферу культуры передали другому вице-премьеру — Александру Богданову (сейчас он — вице-спикер регионального парламента). Больше, как утверждает Алексей Силанов, он этой темой не занимался. В частности, он не принимал участия в совещании, где принималось решение об оплате поставки музыкального инструмента.

Отвечая на вопрос, должна ли была Светлана Грибовская в обязательном порядке исполнять принимаемые на подобных совещаниях протоколы, Силанов замялся. Сначала глава города еще раз повторил, что Грибовская , «исходя из ее порядочности, не могла предполагать, что перечисленные за орган не приведут к поставке инструмента». Но, когда ему еще раз повторили вопрос и уточнили, действительно ли директор музколледжа обязана была исполнять такой протокол, Силанов задумался и ответил: «Я только знаю, что многие руководители учреждений поступили бы так же», — добавив, что, насколько ему известно, в протоколах не указываются подобные вещи.

«Они все были уверены в том, что всё, что подрядчиком обещано, будет исполнено», — заявил Силанов

О ситуации с органом бывший вице-премьер читал в СМИ и знал, что инструмент колледжу так и не был поставлен.

Марина КОШЕЧКИНА

По материалам Калининградского делового портала RUGRAD.EU