О деньгах на счетах покойных родителей Юрий Ковшов узнал случайно. Но получить их ему вряд ли удастся

Вопрос для него, правда, не только в этом. При попытках вступить в права наследника Юрию Александровичу открылись обстоятельства, которые он называет «преступными».
- Родители жили отдельно в частном доме, - рассказывает Ковшов. - Отец умер в 1991 году. Мама унаследовала дом. Точнее - одну треть дома. Эта часть всегда принадлежала нашей семье. После смерти папы мы часто навещали маму, помогали ей. В 1999 году мама умерла.
До этого дом перешёл в собственность внука, сына Юрия. Долгое время Юрий со своим братом сдавал дом в найм, не особо копаясь в вещах, оставленных родителями.
- Однажды мы стали разгребать старые вещи в доме, - продолжает калининградец. - И нашли сберегательные книжки матери и отца.
Разобраться в вещах братья Ковшовы решили слишком поздно - только в апреле 2009 года. Поскольку на сберкнижках лежали деньги родителей (в сумме более 30 тысяч рублей), Ковшовы попытались вступить в наследство. Нотариус ответил отказом в связи с пропуском срока принятия наследства - шесть месяцев давно истекли.
Братья подали иск. В ноябре 2009 года Ленинградский районный суд Калининграда постановил отказать. «Суду не представлено достаточных доказательств уважительности пропуска установленного законом срока принятия наследства на протяжении практически 18 лет после смерти отца, более 10 лет после смерти матери», - гласит вступившее в силу решение.
Совсем бесполезным обращение в суд, впрочем, не было. Изучая материалы дела, истребованные при рассмотрении дела, Юрий Ковшов обнаружил «странности».
- Получив на руки документы из Сбербанка, я сразу увидел, что подпись на выписке из лицевого счёта не принадлежит отцу, - говорит Юрий Александрович. - Я сверил эту подпись с подписью отца на военном билете и доверенности. Совершенно не совпадают. Настоящая подпись отца - просто буква «А».
Документы калининградец представил редакции: подписи на самом деле совершенно разные.
Кто приложил руку к образцу подписи вкладчика Александра Ковшова, его сын пытается выяснить при помощи правоохранительных органов.
Первый раз он обратился в милицию в середине марта 2010 года с вопросом разобраться в том, «кто мог получить деньги родителей». Милиция отказала в возбуждении уголовного дела, поскольку не поступил ответ на запрос из Сбербанка. Прокурор отменил отказ. И так уже три раза. Привычный круговорот - Юрий Ковшов просит возбудить дело, милиция отказывает, он жалуется прокурору, прокурор отменяет решение милиции, милиция вновь отказывает - всё-таки привёл к результату. С пятого раза милиция сообщила, что Сбербанк всё-таки прислал ответ, «в котором указана сумма на расчётном счёте, которая является банковской тайной». О подделке подписи - ни слова.
- Я не знаю, что стало с деньгами, но сберегательные книжки у меня на руках, - говорит Юрий Ковшов. - На мой взгляд, подпись в банковской карточке мамы тоже не соответствует оригиналу.
Поскольку наследником этих денег Юрий Ковшов не признан, о их судьбе ему никто сообщать не обязан. Он убеждён, что с деньгами могло «что-то произойти».
ДВ