1,5 млн руб. потратил Музей янтаря на охрану здания Кёнигсбергской янтарной мануфактуры за последние пять лет. Эти деньги музей получил не из бюджета области, а заработал сам на продаже билетов. Ежемесячно это 25 тыс. руб. Такую сумму музей может заработать, продав всего лишь 58 билетов (да, действительно, за последние годы цена визита в «Башню «Дона» для осмотра постоянной экспозиции и временных выставок взлетела выше цены входного билета в Эрмитаж и составляет сегодня 430 руб., посетить постоянную экспозицию можно за 150 руб. с человека).
Полтора миллиона — это примерно сотая часть того, что требуется для организации и проведения неотложных работ по реконструкции Кёнигсбергской янтарной мануфактуры. Но, по странной логике десятка нормативных актов и регламентов, вкладывать даже небольшие суммы, которые музей зарабатывает, в восстановление вверенного имущества на Портовой он не может. Чтобы начать работы, требуется иметь «сразу всё» финансирование. Но, когда появятся большие деньги на мануфактуру, затрудняется сказать даже министр культуры региона Андрей Ермак.

История с белыми пятнами

Довоенная история Янтарной мануфактуры имеет немало белых пятен. К примеру, до сих пор не удалось установить, кто в конце XIX века спроектировал это здание. В адресных книгах Кёнигсберга оно появилось в 1890-е годы. С этого времени здесь разместился офис компании «Штантин и Беккер». Её можно сравнить с современным «Калининградским янтарным комбинатом». В своё время «Штантин и Беккер» тоже были монополистами по добыче янтаря на Самбийском полуострове.
«В ходе историко-архивного исследования нам удалось доказать, что здание имеет более древнюю историю, нежели предполагалось раньше. Считалось, что его судьба связана с периодом 1926–1945 годов. Сама фирма с 1858 года располагалась в Мемеле, а в 80-е обосновалась в Кёнигсберге. Именно этот адрес стоял на отправлении крупных партий янтаря во все уголки земного шара. Здесь знали 250 сортов камня, на этой территории проходила сортировка и прессование янтаря. Но раньше каждый кусочек янтаря обкалывали и обтёсывали вручную, и места в мануфактуре не хватало, отчего предприятие нанимало работниц для надомного труда. Весь форштадтский квартал был снят, чтобы надомницы получали янтарь и шли домой обрабатывать, а потом возвращали уже обработанные кусочки», — рассказывает научный сотрудник Музея янтаря Виктория Резчикова. Она же готовит к изданию монографию по истории Янтарной мануфактуры Кёнигсберга.
Исследователь отмечает, что на рубеже XIX–XX веков янтарь только завоёвывал популярность как отделочный материал и поделочный камень. Поэтому кёнигсбергская мануфактура взяла на себя задачу просвещать своих потенциальных клиентов и организовала на своей территории... собственный музей янтаря. Часть его коллекции уцелела и доступна для осмотра в Германии, в городке Рибниц-Дамгартен, недалеко от Ростока. Калининградские музейщики тоже стараются сохранить малейшие следы деятельности «Штаттин и Беккер» в Кёнигсберге.
«Недавно, буквально в прошлом месяце, в нашу коллекцию поступила литотека этой фирмы. Литотека — это как раз те ящички, которые использовались для просвещения населения о том, что такое янтарь, как он выглядит. По подобию того, как собирают образцы тканей, там собраны образцы янтаря: замутнённый янтарь, пёстрый клар, прессованные изделия и янтарная кислота», — рассказывает Виктория Резчикова.

Аварийная современность

Текущее состояние здания на Портовой, 3 можно охарактеризовать одним словом — заброс. Унылое здание из красного кирпича, со следами некогда светлой штукатурки и прихотливых барельефов, позеленевшее от сырости разрушенных водостоков. Нужно еще постараться, чтобы найти в его чертах очарование довоенного Кёнигсберга. Даже в солнечный августовский день во дворе здесь сыро и мрачно. Всюду лежат обломки битой штукатурки и каких-то металлических конструкций. В оконных проемах видны следы пожара. Кое-где стены исписаны политическими и похабными лозунгами, но нет грязи, свойственной дворам, за которыми никто не присматривает. Последние пять лет у здания есть «оперативный управляющий» с высоким уровнем культуры — Музей янтаря. Но управлять приходится глубоко аварийным зданием.
«А где у нас здесь было историческое ограждение лестницы? — спрашивает директор музея Татьяна Суворова у сотрудников, которые сопровождают её и министра Андрея Ермака при посещении мануфактуры. — Это было наверху, но давайте туда не подниматься», — отвечают ей коллеги, опасливо поглядывая с уровня первого этажа наверх, в сторону прохудившейся крыши над винтовой лестницей. Когда-то она выходила на крыльцо главного входа в мануфактуру. Однако после войны его частично заложили. Теперь об историческом крыльце напоминает только небольшой портал со стороны ул. Портовой. Внутри его заметны цифры «952»: в 1952 году здание было восстановлено после повреждений военного времени.
В послевоенные годы, с 1945 по 2009 гг. корпуса бывшей Янтарной мануфактуры принадлежали Министерству обороны. Здесь размещалось общежитие офицеров флота. Особенности хозяйствования «флотских» привели к тому, что, когда общага была расселена, памятник довоенной архитектуры находился в глубоком упадке. Затем последовали четыре года бесхозного существования, когда внутрь помещений безнаказанно проникали все кому не лень. Далее — уже передача в собственность Калининградской области. В конце 2012 года региональные власти направили почти 400 тыс. руб. на обследование здания. Год спустя здание закрепили за Музеем янтаря.
Строение, которое числится в реестре объектов культурного наследия как здание Янтарной мануфактуры, состоит из двух корпусов. Литера А — принадлежит Музею янтаря, литера Б — Музею Мирового океана. У каждого из учреждений есть план по ревитализации своей части памятника. По литере А даже есть специальный проект реконструкции. Он был разработан в 2015 году и теперь с каждым месяцем только устаревает. Как отмечают сотрудники музея в беседе с представителями минкульта, особенно остро ситуация обстоит с техническими условиями на присоединение к коммунальным сетям.
«Мы приняли решение отказаться от котельной, которая работала для нужд общежития. Наиболее безопасный вариант для произведений искусства, для сотрудников и посетителей — центральное отопление. Бывшие помещения теплоузла мы тоже планируем задействовать. Дело в том, что внутри этого здания стены не являются объектом культурного наследия, поэтому всеми помещениями мы можем распоряжаться по своему усмотрению за исключением исторических лестниц. В здании мануфактуры должны разместиться экспозиции, залы, конференц-залы, забинеты для музейной педагогики. У нас же сейчас занятия с детьми проходят в зале, где работает выставка «Янтарный дом». Те посетители, у кого есть дети, относятся с пониманием, а бывают и те, кто, посетив музей, оставляет жалобу на то, что детский смех испортил впечатление от визита», — рассказывает директор музея Татьяна Суворова.

Суворова также говорит, что несмотря на отсутствие за пять лет конкретного решения вопроса с финансированием восстановительных работ, мануфактура остаётся для неё «зданием надежды». Музей связывает множество ожиданий с созданием на Портовой новой экспозиционной площадки. Сейчас, отмечают его сотрудники, учреждению физически не хватает площадей, чтобы презентовать богатую коллекцию современного искусства, артефакты, которые хранятся в фондах. Из-за тесноты практически отсутствует доступ к библиотеке и архиву музея.

Три варианта будущего

Всё, что удалось сделать администрации Музея янтаря для сохранения мануфактуры за последние годы, — это поставить здание на пульт охраны и оснастить датчиками движения. Наружные окна были наглухо забиты, чтобы закрыть доступ в здание для асоциальных элементов. Минимальные противоаварийные работы свелись к тому, что на зимнее время здание укрывают плёнкой, время от времени удаляют растительность со стен и карнизов. Даже если бы музей и решил расширить фронт работ, он не мог бы это сделать без отдельного проекта и больших торгов. Получается, что по логике всех нормативных актов и регламентов команде Татьяны Сувоворовой проще ждать, когда откроется финансирование на весь спектр работ по реконструкции.

Полная её стоимость в ценах 2015 года составляла порядка 150 млн руб. Сейчас министр Ермак оценивает проект в 170 млн. По его мнению, для привлечения денег есть три равновероятных и в любом случае не быстрых сценария.

«В этом году проект Музея янтаря подан на получение гранта по программе сотрудничества Польши и Калининградской области. Результаты первого этапа будут известны после 15 августа. В ноябре должен последовать второй этап отбора. Если и он будет пройден, это означает получение финансирования на 2019 год. Если мы по какой-то причине не выиграем в программе, то у нас два сценария: либо пользоваться средствами областного бюджета, либо обратиться в федеральный бюджет за поддержкой. Тогда в 2019 году нам нужно будет обратиться за обновлением технических условий на подключение к коммунальным сетям и за повторным прохождением проверки обоснования цены в Главгосэкспертизу. Если удастся это сделать за год, тогда у нас будет возможность обращаться за поддержкой в ФЦП «Культура России» с 2020 года», — комментирует Андрей Ермак.

Он добавляет, что губернатор области Антон Алиханов разговаривал о будущем Янтарной мануфактуры с министром культуры России Владимиром Мединским. Иные варианты, кроме реконструкции здания и сохранения его в составе областного Музея янтаря, по заверению Ермака, сейчас не рассматриваются. В первую очередь потому, что проект музея по приспособлению здания фактически готов к реализации. У всех остальных интересантов — а в их числе за последний год назывался и государственный Эрмитаж, и областной Центр изобразительных искусств — только планы. Средств прямо сейчас нет ни у кого.

Текст: Мария Пустовая